|
Первый раз Динка начала худеть, когда ей было девять, что само по себе не стало для меня сюрпризом, учитывая богатую многолетнюю похудательную историю нашей мамы. Тогда все ограничилось отказом от сладкого и хлеба, и даже пошло ей на пользу.
Второй "заход" сестра предприняла, когда ей было тринадцать. Сила воли этого человека была безгранична и с каждым годом становилась все сильнее: со слов мамы я узнала, что Динка перешла на овощи и воду и истязала себя, бегая каждое утро в свитере. Надо признаться, результаты оказались внушительными: ушла куда-то вся детская пухлость и за три месяца упорной борьбы Динка превратилась в худощявого подростка, чем осталась вполне довольна и на время затихла. Зимой того же года ее и моего двенадцатилетнего брата положили в больницу с гепатитом группы А. Марат перенес болезнь относительно легко, Динка же болела долго и с осложнениями. Мама и по сей день считает, что основной причиной болезни стало снижение иммунитета, вызванное похуданием. В 2001 мы все переехали в Кэмбридж, где сестра приступила к осуществлению своей мечты - пошла в танцевальную школу. Надо ли говорить, что балетные стандарты женской фигуры еще более строги, чем для простых смертных, поэтому неудивительно, что вскоре самыми распространенными динкиными фразами стали: "В танцах нельзя быть слишком худой" и "Есть вредно", - которые она повторяла с подростковым упрямством. Оказалось, что среди танцовщиц вызывать рвоту после еды было совершенно нормальным делом, более того - в школе не было почти ни одной девушки, довольной своим весом.
"Это нормально - так уж у нас повелось", - успокаивала Динка маму, которую любые упоминания о диетах, похуданиях или весе в последнее время стали приводить в истерическое состояние (и не только ее одну). Кроме ставшей уже навязчивой идеи о похудении, Динка обзавелась подружкой Софией, худощавой итальянкой, которая имела обыкновение много есть и еще больше говорить. Для Динки София, однако, осталась скорее знакомой, чем другом, а посему быстро потеряла интерес нашей семьи. Но через полгода ее имя всплыло в связи с самыми неожиданными событиями.
- Представляешь, София взялась худеть! - удивлялась Динка, - Куда ей? Она ж и так плоская! Как показало время, это было только начало. Постепенно рассказы о Софии редуцировали до отчетов о ее весе: "...за месяц потеряла девять килограмм... за последнюю неделю - три... весит сорок семь... сорок ...тридцать восемь...", а потом и к медицинским рапортам: "...все время мерзнет... глаза впали... еду выкидывает... бледная вся... упала в обморок..." Не нужно было быть специалистом, чтобы понять, что София была больна. Учительница призналась, что на ее веку из четырех случаев анорексии этот - самый тяжелый. Жизнь Софии превратилась в борьбу за килограммы. Еду она по прежнему выкидывала, из некогда острой на язычок болтушки она превратилась в раздражительную неуравновешенную молчунью и один прекрасный день была предупреждена, что если не наберет двух килограмм к наступающему представлению - будет снята с танцев. Это дало недолговремменый эффект - после выступления вес девушки снова неумолимо пошел вниз. Врачи настояли на госпитализации. Родители были уверены, что балет стал всему виной и Софии навсегда было запрещено посещать танцы. Все случившееся немного отрезвило Динку, и хотя она продолжает сидеть на диетах, теперь это происходит под строгим надзором меня и мамы. - В похудении главное - сначала полюбить себя такой, какая ты есть, потому что как мудро замечено в одной древней поговорке, "нельзя совершенствовать то, что ненавидишь", - пытаюсь объяснить я.
- В танцах нельзя быть слишком худой, - парирует Динка.
|
|
